Лилии не прядут
Наверно, у каждого, который читает "Трёх мушкетеров", в самом раннем детстве, или чуть постарше, есть свой любимый герой.
Я же относилась довольно прохладно к четвёрке друзей. Атос мне казался благородным полубогом, но уж очень пессимистичным и выспренным, к Портосу я не испытывала симпатии по поводу его корыстных взглядов на замужество женщин, с которыми у него была связь, и в чем он искал себе выгоду. Арамиса я терпеть не могла за его вертлявость и лживость, поиски личной выгоды, иезуитство, использование всех своих друзей себе во благо и во свои принципы, что особенно проявлялось позднее, причем я винила его и частично в смерти Атоса, и в гибели Портоса, и в последних главах "Виконта де Бражелона", когда погибает сам Д'Артаньян, а смерть Арамиса на то время ставится под сомнение - для меня это звучало как нечто в роде "мерзавец пережил всех", но от концовки я сильно расчувствовалась (мне тогда было 10 лет), а именно от показательных слов:

Тогда, сжимая в холодеющей руке маршальский жезл с вышитыми на нем золотыми лилиями, он опустил глаза, ибо у него не было больше сил смотреть в небо, и упал, бормоча странные, неведомые слова, показавшиеся удивленным солдатам какою-то кабалистикой, слова, которые когда-то обозначали столь многое и которых теперь, кроме этого умирающего, никто больше не понимал:
- Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда!
От четырех отважных людей, историю которых мы рассказали, остался лишь прах; души их призвал к себе бог.

К Д'Артаньяну я благоволела больше остальных, но всё же не сильно, потому что ему противостоял иной герой, смотревшийся в куда более выгодном свете. Появившийся чуть ли не на первых страницах трилогии "незнакомец из Менга", кавалер в фиолетовом камзоле, граф де Рошфор.

Сейчас мне самой интересно, почему же Рошфор так приглянулся - примерно так, как некоторые без ума от Снейпа из "ГП" (это не мой случай), когда, несмотря ни на что, шестым чувством догадываешься "А всё-таки он хороший", и я радовалась, когда заклятые враги, они стали друзьями с Д'Артаньяном. Так что это, верно, самый яркий пример, когда мне нравился литературный отрицательный (вроде бы) персонаж.